Библиотека

Протодиакон Андрей Кураев

Москва. 21 февраля. ИНТЕРФАКС - Профессор Московской духовной академии протодиакон Андрей Кураев предположил, что феминистская панк-группа «Pussy Riot», проведя акцию в храме Христа Спасителя в Москве, таким образом хотела отметить Масленицу.

«Когда речь идет о выходке этих девушек, в качестве обстоятельств, смягчающих их вину, стоит учесть два факта: сейчас все-таки Масленица. Это время, когда, по канонам православной, древнерусской культуры, норма нарушается, рушится социальный космос: человек одевался зверем, зверей обряжали в человеческие одежды, мужика – царем, пьяницу – попом и так далее», – заявил отец Андрей корреспонденту «Интерфакс-Религия».

Второй момент, продолжил собеседник агентства, связан с тем, что храм Христа Спасителя не находится в собственности Русской Церкви.

«Отсюда возникает вопрос, какие конфессиональные ограничения могут налагаться на людей, которые зашли в муниципальное учреждение, по определению доступное для всех граждан», – сказал он.

Таким образом, продолжил протодиакон А.Кураев, одно дело нравственная оценка, а другое дело – правовая.

«В правовой оценке я, конечно, некомпетентен. Но, мне кажется, для Церкви гораздо в большей степени будет хуже, если мы сейчас начнем требовать всех к ответу – “наказать по всей строгости закона” и так далее. Не зная содержания текстов песен (исполненных у алтаря. – «ИФ»), я не могу дать более конкретную оценку», – заявил отец Андрей.

Он признался, что и сам, заходя в православный храм, не может воздержаться от того, «чтобы не спеть там какую-то молитовку, хотя, наверное, это тоже не очень канонично».

Позже в своем блоге отец Андрей признался, что, будь он ключарем этого храма, то накормил бы этих девушек блинами, выдал по чаше медовухи и пригласил бы зайти вновь на чин прощения.

«А если бы я был мирянином-старостой, то на прощанье еще бы и ущипнул их малость... По отечески. Для вразумления», – пишет протодиакон Кураев в своем блоге.

Известный православный блогер и профессор Московской духовной академии протодиакон Андрей Кураев не исключает, что через 20 лет многим в РПЦ МП будет стыдно за то, что участницы панк-группы «Pussy Riot» получили по два года колонии за свою акцию в храме Христа Спасителя, сообщает 11 октября РИА «Новости».

Некоторые представители общественности полагали, что РПЦ МП вмешивалась в судебный процесс над участницами панк-группы в своих интересах, но официальные представители Московской патриархии отрицали эти обвинения, хотя саму акцию расценивали как кощунство и публично осуждали. После объявления приговора Высший церковный совет РПЦ МП, не оспаривая решение суда, попросил власти о милосердии, при этом охарактеризовав действия «Pussy Riot» в храме как «богохульство и кощунство, сознательное и намеренное оскорбление святыни, проявление грубой враждебности к миллионам людей и их чувствам».

«Я не исключаю. По крайней мере, каким-то людям Церкви, многим, это будет так. А многим уже и сейчас так», – ответил Кураев в эфире радиостанции «Эхо Москвы» на вопрос, кажется ли ему, что церкви через 20 лет может быть стыдно за то, что «Pussy Riot» были осуждены.

Священник Феодор Людоговский

Когда я узнал из интернета об этой акции, я не воспринял это как что-то эпохальное. Признаюсь, протестный, обличительный характер этого «панк-молебна» мне был во многом близок. Но, безусловно, как православный христианин и священник я не мог одобрить те средства, которые были выбраны его участницами. Впрочем, сами «пусси» в большинстве своем далеки от церкви, и, если воспользоваться словами лермонтовского Максима Максимыча, «по-ихнему они были совершенно правы»...

Но прошло полтора года, и задним числом акция «пуссей», несмотря на то что была задумана именно как хулиганство, как пощечина общественному вкусу, приобретает характер обличения почти пророческого. Никто не мог представить, как, с одной стороны, покажут себя люди: сколько злобы, ненависти, проклятий в адрес акционисток излилось из уст тех, кто называет себя христианами, т.е. учениками Христа, заповедавшего нам любить наших врагов, молившегося на кресте о своих распинателях. А с другой стороны, Маша Алехина и Надя Толоконникова за это время превратились едва ли не в мучениц – если не за Христа, то за свои убеждения, что в любом случае не может не вызывать уважения и сочувствия. Те страдания, которые они (и многие другие невинно осужденные) сейчас переносят в лагерях, – это укор всем нам, это повод измениться самим (от жестокосердия к милосердию) и постараться по мере сил изменить наше общество, инициировать кардинальные реформы в закрытых от общества социальных институтах (в колониях, в детских домах, интернатах для инвалидов и др.).

http://www.colta.ru/

Священник Димитрий Свердлов

К сожалению, эта оговорка стала совершенно необходимой, потому что за малейшим сочувствием к судьбе Pussy Riot немедленно следует необоснованное обвинение в сочувствии к их методам. Так вот: сами их действия ни в ХХС, ни ранее мне, безусловно, несимпатичны. И как они были несимпатичны тогда, так они несимпатичны и не вызывают никакого энтузиазма сейчас. Ничего не поменялось в плане оценки Pussy Riot и их действий. Но, как и тогда, меня беспокоят не они, а реакция православного сообщества. Точнее, того сообщества, которое претендует на принадлежность ко Христу: Церкви и, так сказать, к ней примкнувших. Беспокоит их реакция на то, что происходило тогда и что происходит сейчас. А реакция по-прежнему отвратительная – на мой вкус. Спустя полтора года, когда первые эмоции улеглись, можно на ситуацию посмотреть спокойно. Разумеется, спокойно можно смотреть на это из теплой квартиры, красивого рабочего кабинета или из кафе за чашкой кофе. С лагерных нар особо спокойно не посмотришь, это понятно. Так вот. В ХХС Pussy Riot не сделали ничего принципиально другого, чего бы не делали время от времени отдельные представители православного духовенства. Разница только в том, что PR исполнили канкан на амвоне, перед алтарем, а духовенство наше своего рода «канкан» исполняет внутри алтаря. Наше духовенство огромное, несколько десятков тысяч человек. Среди них есть люди самые разные, в том числе и сомнительных моральных принципов, и люди, претендующие на жесткие психиатрические диагнозы, и просто отъявленные циники. Десять секунд в масках на амвоне – это детский сад по сравнению с тем, что вытворяют у нас время от времени батюшки и владыки. А жесткая осуждающая реакция многих людей, считающих себя православными, мне говорит о том, что они плохо знают нашу церковь. И это симптоматично: они где-то болтаются на дальней орбите церковной жизни и при этом считают себя глубоко посвященными. А те, кто в церкви 10–20–30–40 лет, – они еще не такое повидали. По моим наблюдениям, самый спокойный по отношению к другим, лишенный осуждения человек – это тот, кто проработал в храме несколько лет. Или в каком-нибудь церковном учреждении, или в церковном СМИ. Он такого повидал, что мама дорогая. Вот и первый вопрос, который возникает: а судьи кто? Например, я знаю случаи матерной брани в алтаре от лиц духовного сана. Я знаю случаи проявления совершенно диких эмоций раздражения, гнева, ненависти, когда, например, седобородый начальник орал в полный голос на своих подчиненных, таких же седобородых священников. А другой бородатый человек в бешенстве орал на мирян, которые помогали ему в алтаре. А третий сломал деревянный посох со стальным сердечником о спину алтарника. А четвертый… Это совершенно дико, и это случается. Еще: если допустить – хотя бы гипотетически – возможность того, что среди духовного сана есть практикующие гомосексуалисты... Это ни разу, кажется, не было доказано, но есть вероятность, что это тоже происходит. А негативной реакции на эти проявления нет. Получается, что своим все можно, а прочим? Другим – остракизм и осуждение. Ее, эту реакцию, можно понять, можно оправдать, объяснить, но если попытаться ее оценить с точки зрения Евангелия – как мне опять же кажется, она не выдерживает критики. Вынуть сначала бревно из своего глаза, так, кажется, где-то было сказано? Второй вопрос тире проблема следующие. Так называемые официальные церковные спикеры и церковное руководство, стоящее, разумеется, за ними, совершили, на мой взгляд, одну большую ошибку, которая имеет глобальные масштабы и обязательно будет иметь серьезные последствия для судеб русского христианства. Я говорю о легализации агрессии в православной среде. По моим наблюдениям, те духовные практики, которые сегодня применяются в православии, не помогают человеку преодолеть, переработать агрессию по отношению к ближнему. А задача-то такая стоит: «возлюби ближнего своего», и это с агрессией по отношению к ближнему несовместимо. Злобно шипящие старухи вокруг подсвечников, надменно хамящий и оскорбляющий пастырь на исповеди — простые примеры, знакомые, увы, многим. И это только вершина айсберга. Похоже, что человек запирается в рамки внешнего, относительно корректного, поведения. Но внутри проблема не решается, агрессия не перерабатывается, копится, часто распирает человека. Иногда вырывается. Но тогда практикующий православный после вспышки злобы и гнева понимает, что он сорвался, что зло живет в нем по-прежнему, никуда не делось, несмотря на все посты и молитвы, – и работы все равно непочатый край. А тут помогли: сказали с самого высокого церковного амвона – ребята, ату их! Мерзких пусек! Открылся легальный канал для слива злобы. Работать над собой уже не обязательно. И люди будут пользоваться этим «официальным» благословением. Вчера Pussy и Болотная, сегодня геи. Завтра будет подсказан новый «враг»… Этот механизм – угроза для практики христианской жизни в России вообще. И, конечно, обидно, что большая политика включилась в это дело. От этого пострадали все. Наверное, сюжет и не мог развиваться по другому сценарию, но я до последнего момента надеялся, что ума и сострадания хватит и PR не посадят. Но, видимо, иначе быть не могло. Это войдет в учебники истории России и учебники церковной истории. И все происшедшее, конечно, не плюс ни одному из участников этих событий – ни PR, ни церкви, ни обществу.

 http://www.colta.ru/

Протоиерей Алексий Уминский

Я следил за процессом с самого начала, и у меня сложилось впечатление, что сегодняшний приговор связан не с защитой интересов Церкви, а с политической репрессией по отношению к этим женщинам. Как любой христианин, я, естественно, отношусь с негодованием к их действиям, которые в сегодняшнем заявлении Высшего Церковного Совета названы кощунством, и я согласен с этим определением, но в самом приговоре вижу только политически-репрессивное содержание.

Мне кажется, что заявление Высшего Церковного Совета сделано слишком поздно. Такое заявление правильно было бы сделать сразу после той безобразной акции, охарактеризовать ее как кощунство и призвать участниц к покаянию, а главное – объяснить им, в чем они неправы. Ведь судя по заявлению этих женщин девиц в суде, они так и не поняли, что такого они сделали. Они говорят, что в их планы не входило намеренное оскорбление чувств верующих, а они только выражали политический протест. Нет оснований им не верить, но сам протест оказался в форме кощунства. Это надо понять, осудить и постараться объяснить самим участницам. Если бы все это было сделано с самого начала, Церковь имела бы возможность вообще не участвовать в этом политическом процессе. А сейчас, когда постфактум делается заявление, призывы к власти проявить милосердие малозаметны на фоне обвинений в кощунстве.

Получается, что вынесено как бы два приговора. Осуждение Церковью кощунственных действий – тоже приговор, но церковного суда. Такой приговор должен был прозвучать, но намного раньше. А теперь получается, что только после осуждения этих женщин государством Церковь тоже получила возможность осудить их и воспользовалась возможностью.

Они и так понесли наказание, отсидев полгода за поступок, наказания за который в нашем Уголовном кодексе не существует. Нет там статьи о защите религиозных чувств, а есть за разжигание религиозной ненависти и вражды. Но они не призывали к религиозной вражде, а совершили кощунственный акт против Церкви. Оценка таких действий как раз в компетенции церковного суда. Он мог дать оценку, призвать к покаянию, и Церкви не пришлось влезать в ситуацию, когда дело превратилось в скандал, раскалывающий общество. В тот самый момент, когда Патриарх призывает к миру и прощению народы России и Польши, мы видим, как сильно расколот наш народ этим процессом. Я считаю, что приговор наносит ущерб интересам Церкви, потому что Церковь оказалась выставленной в этом судебном процессе через средства массовой информации как машина для репрессий, чем она не может быть по существу.

http://www.pravmir.ru/prigovor-pank-gruppe-za-i-protiv-opros/

Протоиерей Александр Сорокин

Я скорее опечален, чем обрадован. С моей точки зрения, более мягкий приговор в такой ситуации был бы более оправдан. Я считаю, этот приговор чересчур жёстким.

На самом деле все и так уже натерпелись от этой ситуации и всем довольно дискомфортно. Особенно, если учесть, что, действительно, того, кого хотели оскорбить, оскорбить невозможно. Я имею в виду Христа. Святыни поругаемыми не бывают, как сказано в писании. Бог поругаем не бывает.

С точки зрения христианской, думаю, можно было бы здесь проявить, не сказал бы великодушие, или милосердие, но благоразумие. Не думаю, что такой приговор снимет напряжение и на этом будет поставлена точка.

http://www.pravmir.ru/prigovor-pank-gruppe-za-i-protiv-opros/
 

Епископ Барнаульский и Алтайский Сергий (Иванников)

Новый управляющий Барнаульской епархией РПЦ МП епископ Сергий фактически осудил 29 августа прежнюю официальную позицию своей религиозной организации по поводу акции группы «Pussy Riot» в храме Христа Спасителя и закона РФ «об оскорблении чувств верующих». Как заявил иерарх в интервью газете «Вечерний Барнаул», «не одобряю судилища над девчонками из панк-группы Pussy Riot. Не наказывать их надо было, а простить, отпустить и компенсировать ущерб, нанесенный за время преследования».