Актуальные статьи

Куда занесло неплохого русского писателя-фронтовика Виктора Петровича Астафьева, который в 1991 году дал большое интервью журналу «Родина», где буквально измазал дерьмом Великую Отечественную войну, бессовестно оболгав всех её участников, которых «кровавые коммуняки» якобы чуть ли не силком гнали на убой. Под конец интервью он и вовсе призвал отдать родную ему Сибирь китайцам, которые её-де облагородят лучше «ленивых русских». А Москве пожелал во всём и всегда слушаться умных дядь с Запада…

Русский писатель Захар Прилепин приводит омерзительные высказывания Виктора Астафьева, который пользуется немалым авторитетом у т.н. «патриотов-антисоветчиков».

Вот слова Астафьева. Не вырванные из контекста, а четко произнесённые, со знанием дела; причем таких высказываний у него – ещё вагон с тележкой. Вы готовы под ними подписаться?

Давайте не будем меня обсуждать, я ж не предмет разговора. Давайте по сути. Готовы?

Только не надо писать, что он настрадался. Многие настрадались, но отца его и мать убила не советская власть. Зато Советская власть дала ему звание Героя социалистического труда, орден Ленина, статус, миллионные тиражи и экранизации – шесть фильмов по его прозе было снято с 1977 по 1986 годы.

И тем не менее он сказал:

1. «Советская военщина – самая оголтелая, самая трусливая, самая подлая, самая тупая из всех, какие были до неё на свете. Это она “победила” 1:10!».

(Неправда. Боевые потери Германии и союзников – 8,6; боевые потери СССР – 8,7; да, надо учесть ещё и участие США, Великобритании, сербских, польских и греческих партизан и французского Сопротивления – но мы с вами всё-таки знаем, что судьба Мировой войны решалась под Сталинградом. Ни о каких 1 к 10 речи не идёт в принципе).

2. «Победа. …громадной, надсадной, огромной кровью давшаяся и с такими огромными потерями, что нам стесняются их оглашать до сих пор. Вероятно, 47 миллионов – самая правдивая и страшная цифра. Да и как иначе могло быть?»

(А чего не 147 миллионов? Размах как у Александра Исаевича. И пафос всегда такой, что это не нацисты убили – это сами большевистские комиссары и погубили).

3. Продолжение на тему потерь.

«Страшно называть истинную цифру, правда? Если назвать, то вместо парадного картуза надо надевать схиму, становиться в День Победы на колени посреди России и просить у своего народа прощение за бездарно “выигранную» войну, в которой врага завалили трупами, утопили в русской крови”».

4. Ещё один шедевр про соотношение потерь при войсковых операциях.

«Если Вы не совсем ослепли, посмотрите карты в хорошо отредактированной “Истории Отечественной войны”, обратите внимание, что везде, начиная с карт 1941 года, семь-восемь красных стрел упираются в две, от силы в три синих…»

(Рядовой Астафьев был искренне убежден, что каждая красная стрелочка – это одна советская армия, а каждая синяя – одна немецкая. Если семь стрелочек – это семь армий. Если у немцев одна стрелочка – то армия одна. А если, кстати, ни одной стрелочки?)

5. «Когда у лётчиков-немцев спрашивали, как это они, герои рейха, сумели сбить по 400-600 самолётов, а советский герой Покрышкин – два, и тоже герой…»

(Беда, конечно. На самом деле ни один немецкий ас не сбил ни 600, ни 400 самолетов. Рекорд – 352 у Эриха Хартманна, но и он оспаривается историками.

Покрышкин сбил, конечно же, не два, а 53 самолета официально (вообще же – порядка 90).

Но тут дело в том, что Хартманн сделал 1404 боевых вылета, а Покрышкин – 650. Коэффициент сбитых машин у них примерно одинаковый в соотношении к боям.

Вопрос: зачем Астафьев восхвалял немецких асов и говорил про «два самолета» национального героя Отечества – оставляю открытым. Нет, если бы это Гозман сказал по телевизору, никто бы не удивился, а тут горестно всё равно).

6. Про партизан.

«Три миллиона, вся почти кадровая армия наша попала в плен в 1941 году, и 250 тысяч голодных, беспризорных вояк-военных целую зиму бродили по Украине, их, чтобы не кормить и не охранять, даже в плен не брали, и они начали объединяться в банды, потом ушли в леса, объявив себя партизанами…»

(Без комментариев).

7. О сдаче Ленинграда.

«Миллион жизней за город, за коробки?.. Люди предпочитали за камень губить других людей. И какой мучительной смертью!».

(Помню, за подобные высказывания Виктора Ерофеева на телеканале «Дождь» трепали по всем центральным каналам. По тем же центральным каналам идут теперь панегирические фильмы про Астафьева. Потому что: «Вы не понимаете, это другое». И: «Он фронтовик, он имел право».

Ну ладно. Но вы тогда, что ли, и Ерофеева не треплите так. Ну, сказал. По сути – за нынешним юбилейным классиком повторил).

Впрочем, ещё раз повторю. Дело не в цитатах. Дело как раз в текстах. Где обобщения, которые позволяет себе Астафьев, куда более страшные, а выводы, которые он делает – случаются и лживыми, и подлыми.

Можно сесть с авторучкой и перечитать, делая выписки. Но зачем? Кому от этого станет легче.

Тут, знаете, не «неподцензурную правду Астафьева» надо изучать, а постигший его душевный недуг.

Об этом есть в прекрасных мемуарах Станислава Куняева «Поэзия. Судьба. Россия». Рекомендую настоятельно! Тем более, что они переизданы недавно. Об Астафьеве и его жизненных итогах я много пишу в книге «Подельник эпохи». Тоже очень рекомендую.

И поменьше пафоса, пожалуйста. Говорите по существу.[1]

Сам Астафьев, к слову сказать, хоть и не отметился вроде бы власовской апологией лично, все же во многом оказался идейно близок «прекрасному писателю» Владимову. Известны его слова, сказанные немного ранее, в 1989 году, о блокадном Ленинграде:

«Миллион жизней – за город, за коробки? Восстановить можно все, вплоть до гвоздя, а жизни не вернешь… А под Ленинградом? Люди предпочитали за камень погубить других людей. И какой мучительной смертью! Детей, стариков…».  На вопрос «Вы не опасаетесь, что получите уйму писем от тех, кто будет резко не согласен с вами?» он ответил: «Ну и что? Получу. Но думать-то от этого я не могу по-другому». И еще сказал: «Скажу откровенно, мне кажется, человечество неизбежно придет к такому же пониманию гуманности, что и я, – только не теперь и не завтра. Повторяю, может быть, век спустя».

Блогер Светлана Борминская дала этому предательскому высказыванию литератора Астафьева очень верную оценку:

«В конце 80-ых годов писатель Виктор Астафьев заявил на всю страну, что Ленинград нужно было сдать, и то, что его не сдали, это проявление страшного людоедского характера советской власти, проявление антигуманизма. Если бы это сказал любой другой человек, наверное, этого бы никто не заметил. Но поскольку это сказал Астафьев, который к тому же был ещё и фронтовиком, то, конечно, это цитата разлетелась и повторяется до сих пор. К сожалению, а может быть, и к счастью, никакие уста не могут гарантировать истины в последней инстанции. Любое утверждение должно быть оспорено по научным критериям. Если это утверждение не вписывается в систему обстоятельств, которые сложились на тот момент, то невозможно ему доверять.

Ну хорошо, сдали бы Ленинград немцам, но почему Астафьев был уверен, что живущих там немцы стали бы холить, лелеять, кормить на убой и поить шнапсом? А не послали бы в концлагеря и не расстреляли бы и не сожгли в газовых камерах. Странно мыслят некоторые писатели.

Но вообще-то Астафьев в 80-х был уже стар и возможно началась деменция, вот и нёс откровенную пургу. А с дементного старика что-то спрашивать и ожидать мудрости странно».[2]

Права Светлана Борминская. Не стали бы нацисты лелеять ленинградцев. Материалы Нюрнберского процесса были давно опубликованы. Профессор М.И. Фролов, опираясь на них, сообщает в своей статье:

«Начальник оперативного отдела ОКВ генерал А. Йодль сообщил 7 октября главнокомандующему сухопутными войсками генерал-фельдмаршалу В. фон Браухичу волю фюрера, который вновь решил, что “капитуляция Ленинграда, а позже Москвы не должна быть принята даже в том случае, если она была бы предложена противником…” С циничной предусмотрительностью эта директива предупреждает об опасности эпидемий, которые могут распространяться на войска из уничтожаемого города. “Поэтому, – говорится в ней, – ни один немецкий солдат не должен вступить в город” и приказано: “Кто покинет город против наших линий, должен быть отогнан назад огнём… Недопустимо рисковать жизнью немецкого солдата для спасения русских городов от огня, точно так же, как нельзя кормить их население за счёт германской родины… Эта воля фюрера должна быть доведена до сведения всех командиров”» («Ленинград стереть с лица земли»: планы военно-политического руководства Германии (1941, 1942 гг.).[3]

В 1991 году Виктор Петрович Астафьев дал большое интервью журналу «Родина», где буквально измазал дерьмом Великую Отечественную войну, бессовестно оболгав всех её участников, которых «кровавые коммуняки» якобы чуть ли не силком гнали на убой. Под конец интервью он и вовсе призвал отдать родную ему Сибирь китайцам, которые её-де облагородят лучше «ленивых русских».

В 1994 году Виктор Астафьев, литературный апологет т.н. «окопной правды», а потому не видевший ничего вокруг себя, издал свой роман «Прокляты и убиты», где фактически оплевал подвиг нашего народа в годы Великой Отечественной войны.

Напомним также, что в 1993 году Виктор Астафьев подписал позорное «Письмо 42-х: Раздавите гадину» – призыв московской либеральной интеллигенции – великих «гуманистов», возжаждавших народной крови, – расправиться с неугодными «красно-коричневыми» инакомыслящими, на основании которого президент Б.Ельцин жестоко покарал народных избранников: из танковых пушек был расстрелян «Белый дом», где помещался Верховный Совет России. А накануне расстрела Белого дома Астафьев хлопочет за Бориса Николаевича: «Ничего другого не остаётся, как идти и голосовать за президента Ельцина – в нём пока единственная надежда на мир в России».

Верно пишет православный публицист Тимур Давлетшин:

«Героев, подвизавшихся на защите Отечества, и особенно героев Великой Отечественной войны, как самой страшной и кровопролитной в истории нашего Отечества, прославлять необходимо. Иначе на смену чествования этих героев придет чествование других героев, с противоположной стороны, как это произошло на Украине».[4]