Актуальные статьи

За всеми разглагольствованиями современных обновленцев о необходимости русификации церковнославянских богослужебных текстов и самовольными «переводами» некоторых чинопоследований на «живой и понятный» язык богослужения может среди прочего скрываться и совершенно иная цель, нежели постоянно заявляемая в их многочисленных публикациях о якобы «непонятности» церковнославянского богослужебного языка. Цель эта – под предлогом создания более понятного широкому кругу верующих богослужения добиться пересмотра в богослужебных книгах (Октоихе, Триоди Постной и Цветной) ряда текстов, содержащих порой нелестные для иудеев места. Прецедент этого уже есть. Так, в угоду иудеям у римо-католиков была изменена служба Страстной Пятницы с целью устранить из нее все отрицательное, что говорится в этой службе о распинателях Христа.

Современные обновленцы, в соответствии с их понятиями об «антисемитской агитации и пропаганде», готовы уже сегодня взяться за пересмотр не только богослужебных, но и новозаветных текстов.

Много лет назад в интервью, опубликованном в 117-м номере «Вестника РХД», протоиерей Александр Мень, призвав к деканонизации русских святых преподобного Евстратия Печерского и младенца мученика Гавриила Белостокского, высказывался также и за пересмотр православных богослужебных текстов с целью изъятия из них «выпадов» и «резких высказываний против евреев», якобы содержащихся в этих текстах.

Священник Георгий Кочетков, выступая на Меневских чтениях 11 сентября 1993 г., фактически подтвердил такое предположение:

«...Например, в связи с отношением к иудеям и вообще евреям. Думаю, нам всем известны церковные богослужебные тексты, которые не очень даже удобно сейчас читать в церкви. Умные (!) чтецы и священнослужители их просто пропускают... и от такого пропуска ничего, в принципе, не меняется и не теряется, а, надо думать, даже наоборот. Но ведь не все чтецы и священнослужители умные, что само по себе нормально; некоторые из них читают все подряд, и поэтому происходят казусы в отношениях, в частности, к евреям, в тех отношениях, которые церковь закладывает сейчас в своем учении... (!)» («Православная община», 1994, № 3, с. 83–84).

Приведем еще один пример. В католическом русскоязычном журнале «Новая Европа» (1995, № 7) профессор Е.М. Верещагин, беседуя с вице-президентом Всемирного Еврейского Конгресса Г. Ригнером и идя навстречу мечтаниям и желаниям своего почтенного собеседника, предлагает также пересмотреть ряд богослужебных текстов и подсказывает, как можно это хитро осуществить, не вызывая естественного возмущения православных «ортодоксов»:

«Тексты с антииудейскими обертонами встречаются прежде всего в богослужениях Страстной седмицы, то есть они произносятся всего лишь раз в году, поэтому верующие наизусть их не знают. Переформулировать их, на мой смиренный взгляд рядового прихожанина, можно и без того, чтобы привлекать серьезное внимание к поновлению. Впрочем, – предостерегает хитроумный профессор Верещагин, – надо считаться и с возможностью упорного сопротивления» (с. 99).

Напомнил, что когда-то проживавший в Англии протоиерей Сергий Гаккель († 2005) (он же – ведущий русской религиозной программы «Би-Би-Си») заявлял:

«одна из самых актуальных задач сегодня – изменение литургических текстов. Необходимо выбросить из наших богослужебных текстов все места, где иудеев называют “богоубийцами”. Это противно здравому смыслу и нашему христианскому чувству» (февраль, 1997).

Протоиерей С. Гаккель, известный также своим «богословием после Освенцима», которое от православных христиан (!) требовал покаяния за уничтожение евреев фашистами в годы Второй мировой войны, выступал в парижской газете «Русская мысль» (1998, № 4209) с программной статьей. Вот несколько цитат из нее.

«На сегодняшний день православные верующие России еще не извлекли серьезного урока из Катастрофы» (имеется в виду Холокост – уничтожение нацистами европейских евреев в годы Второй мировой войны).

Это обвинение со стороны прот. Сергия Гаккеля звучит чудовищно. Как можно перекладывать вину за геноцид евреев на Церковь, когда именно русские православные, составлявшие в основном костяк Советской Армии, спасли миллионы евреев от полного уничтожения.

«В отличие от западного мира, – пишет Гаккель, — Холокост не способствовал тому, чтобы мы увидели значимость и красоту иудейской веры. А это, в свою очередь, мешает нам увидеть всю красоту и величие нашей веры. Вероятно, мы, православные, нуждаемся в созыве собора, подобного II Ватиканскому».

Напомним, что сразу после II Ватиканского собора были изменены богослужебные последования Страстной Пятницы, о чем было сказано выше. Можно подумать, что в результате этого изменения «красота иудейской веры», которая так дорога о. Гаккелю, во всей полноте раскрылась в нашей католической «церкви-сестре».

Далее в своей статье о. Гаккель, обвинив в антисемитизме великих отцов и учителей Церкви – святителей Григория Нисского и Иоанна Златоуста, призывает к пересмотру не только богослужебных, но и евангельских текстов с целью их очищения от «антисемитских» выпадов: прямо-таки с болезненной скрупулезностью подсчитал, что евангелист Иоанн в своем Евангелии «произносит слово “иудей” с отрицательным оттенком тридцать пять раз»!

Но и этих пересмотров для православного протоиерея Гаккеля явно недостаточно. В расширенном варианте этой статьи под названием «Западное богословие после Освенцима и Русская Православная Церковь», опубликованном в журнале Библейско-Богословского института св. апостола Андрея «Страницы», он с сожалением заявлял:

«Холокост не побудил нашу Церковь к пересмотру своего богословия» (!) (1998, 3:3, с. 407–408).

Но вернемся к статье в «Русской мысли».

«Существует упрощенное представление о том, что Священное Писание и Предание не должны подвергаться никаким изменениям», – сетовал прот. Гаккель и тут же указал, что именно следует изменить в первую очередь: это тексты православного богослужения Страстной седмицы. «Еще более серьезная проблема связана с православными богослужениями Страстной седмицы», которые, по мнению о. протоиерея, «дают богослужебное толкование антииудейского мышления ранней Церкви».

Протоиерей Гаккель сокрушался, что подобное «антисемитское» высказывание «тем более опасно, что многим участвующим в службе оно понятно. Дело в том, что здесь церковно-славянский язык более близок к общеупотребительному русскому».

Тут опять о. Гаккель противоречит обновленческим постулатам своих друзей, которые постоянно скорбят, что в церковнославянском богослужении не всем все понятно. А тут, как назло, понятно всё!

В статье из журнала «Страницы» прот. Гаккель делает уже поистине параноидальный вывод, утверждая, что дореволюционные еврейские погромы и осквернение еврейского кладбища в Смоленске в 1997 г. были обусловлены не чем иным, как... содержанием богослужебных текстов Утрени Великой Пятницы (с. 411–412). Вряд ли прот. Гаккель не понимал, что подобные чудовищные «выводы», навеваемые его болезненной фантазией, являются клеветой на православных верующих и оскорбляют их религиозные чувства. Но главное – такие выводы явно свидетельствуют о духовном повреждении самого прот. Гаккеля.

«Считается, – цитируем по «Русской мысли» прот. Гаккеля, – что такая служба, как Утреня Великой пятницы, составлена соответственно учению Церкви... Эту службу не утверждали на Вселенском соборе, и она не нуждается во Вселенском соборе для новой редакции или для упразднения...(!) Однако до сих пор ничего не произошло, и мы все еще принимаем участие в этой странной службе».

Напомним, что именно мечтал упразднить прот. Гаккель: «странная» служба, о которой идет речь, именуется «Последования Святых и Спасительных Страстей Господа нашего Иисуса Христа».

Что же касается возмутительных, по мнению о. Гаккеля, богослужебных текстов, где говорится об иудеях как «богоубийцах», то обратимся к статье Владимира Василика («НГ-религии», 18.03.98), где он дает православный ответ, основанный на святоотеческом богословии «после Голгофы», апологету «богословия после Освенцима».

«Отец Сергий Гаккель обвиняет в антисемитизме уже не “отдельных невежественных христиан”, или “непросвещенные массы”, но берется судить отцов Церкви, составителей ее богослужения, ее песнопевцев и песнотворцев: Косму Маюмского, Иоанна Дамаскина, Андрея Критского и многих других, по сути дела обвиняя их в человеконенавистничестве, в отсутствии догматического сознания и просто здравого смысла.

Достойно ответить на эти обвинения можно, только внимательно рассмотрев литургические тексты, столь смущающие отца Сергия, и проанализировав подлинное отношение Церкви к евреям и еврейскому вопросу.

Да, безусловно, синагога, распявшая Христа, именуется в богослужебных текстах как “пагубное соборище богомерзких, лукавнующих богоубийц сонмище” (Трипеснец Великой Пятницы, 9-я песнь), “людьми злочестивыми и беззаконными”, “убийцами праведников”. А почему, спрашивается, такое наименование несправедливо? “За благая, яже сотворил еси Христе, роду еврейскому, распяти Тя осудиша, оцта и желчи напоивше Тя”. “О предательстве не довольни быша, Христе, роди еврейстии, но покиваху главами своими, хулу и ругание приносящее” (11-й антифон Великой Пятницы). “Да распнется, вопияху Твоих дарований присно наслаждающиися, и злодея вместо Благодетеля прошаху приятии” (8-й антифон Великой Пятницы).

Что на это можно ответить? Предание Христа, Его осуждение синедрионом, яростные и настойчивые требования Его распятия у Пилата, который полагал Его освободить, – все это исторические факты, которые, кстати, косвенно подтверждаются талмудической традицией. И тогда возникает лишь один-единственный вопрос: об отношении к Христу. Если ты Ему веруешь как Царю и Богу, если Он для тебя высшая ценность, то не можешь не повторить то, что говорят богослужебные тексты, не можешь не поразиться предательству Иуды, безумию и жестокосердию избранного народа, оказавшегося недостойным своего избранничества. Если же Иисус для тебя лишь один из учителей праведности и для тебя дороже всего общечеловеческие ценности, то, конечно, зачем портить отношения с евреями, какие они тогда богоубийцы, произошла небольшая ошибка, каких немало в жизни народов.

Поэтому требование о. Сергия жестко ставит вопрос о сути нашей веры и о нашем отношении к христианской традиции вообще – к Священному Преданию и к Священному Писанию, на котором базируется Предание. В Священном Писании мы видим постоянную констатацию факта христоубийства и богоубийства со стороны иудеев. Вот хотя бы цитата из Первого послания к фессалоникийцам св. апостола Павла: “Ибо вы, братия, сделались подражателями церквам Божиим во Христе Иисусе, находящимся в Иудее, потому что и вы тоже претерпели от своих единоплеменников, что и те от иудеев, которые убили и Господа Иисуса, и Его пророков, и нас изгнали, и Богу не угождают, и всем человекам противятся, которые препятствуют нам говорить язычникам, чтобы спаслись, и через это всегда наполняют меру грехов своих; но приближается на них гнев до конца” (1 Фес. 2, 14–17). Или апостол Павел, “еврей от колена Вениаминова”, тоже сделался антисемитом и юдофобом, и из его посланий тоже надо выкидывать “антисемитские места”? Или еще пример: “Вы осудили, убили Праведника; Он не противился вам” (Иак. 5, 6). Это слова апостола Иакова, первого епископа Иерусалимской Церкви, ревнителя исполнения Закона среди христиан; или он тоже юдофоб? Или слова св. апостола Петра: “Бог Авраама и Исаака и Иакова, Бог отцов наших, прославил Сына Своего Иисуса, Которого вы предали и от которого отреклись перед лицом Пилата, когда он полагал освободить Его. Но вы от Святого и Праведного отреклись и просили даровать вам человека-убийцу, а Начальника жизни убили. Сего Бог воскресил из мертвых, чему мы свидетели” (Деян. 3, 13–15). Неужели и св. апостол Петр, галилейский рыбак, ненавидел свой собственный народ?

Требование о. Гаккеля напоминает вопрос-упрек членов синедриона апостолам: “Вы хотите навести на нас кровь Того Человека”. На это возможен только апостольский ответ: “Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам. Бог отцов наших воскресил Иисуса, Которого вы умертвили, повесив на древе”. “Мы не можем не говорить того, что видели и слышали” (Деян. 5, 28–30; 4, 20).

Что же касается мнения отца Сергия, что выражение “богоубийцы” бессмысленно, поскольку Бога убить невозможно, то он, как человек богословски грамотный, должен знать православное богословие, согласно которому страдания и смерть плоти усвояются Божественной ипостасью, или личностью Иисуса Христа, то, что изъяснили святые отцы, Соборы Церкви, в частности – Пятый Вселенский Собор, учивший о том, что Бог, пребыв бесстрастным по Своей Божественной природе, пострадал во плоти и плотию. Если о. Сергий так думает, то почему в его приходе до сих пор поют: “Распныйся же Христе Боже, смертию смерть поправый” (гимн “Единородный Сыне”, творение святого царя Юстиниана)...

Нельзя не отметить тревожного факта. Нашу веру в молитву, наше литургическое сознание пытаются ставить в зависимость от интерконфессиональной и интернациональной дипломатии, грубее – в зависимость от интересов еврейского народа, а точнее, его националистической верхушки. Все это напоминает провокацию, которая еще больше может осложнить отношения между православием и иудейством, чего хотелось бы избежать».

Излишне напоминать, что в православном богослужении, построенном наполовину из псалмов Давида, образов из истории древнего Израиля, прославлении ветхозаветных израильских праведников и пророков, антиеврейских выпадов нет и быть не может! Но обличения «безумных иудеев», не познавших в Иисусе Христе своего Мессию и предавших Его на смерть, действительно есть. Однако подобные обличения имеются и во многих местах Священного Писания. Поэтому пересмотр литургических текстов тождествен ревизии истории христианской Церкви и является затеей, антихристианской по своей сущности.

* — Признана в РФ экстремистской организацией.

Благодатный Огонь