Богородица

Актуальные статьи

Принимал ли Поместный Собор 1917–1918 гг. постановление о допустимости использования за богослужением русского языка

9.02.2020

После совершения в марте 2019 г. митрополитом Тверским и Кашинским Саввой акта церковного вандализма – обновленческой литургии на русском языке совместно с представителями кочетковского братства, а также скандала и церковной смуты, связанной с допуском 2 февраля 2020 г. митрополитом Саввой последователей священника Георгия Кочеткова в кафедральный Воскресенский собор, стали звучать необоснованные утверждения, будто бы Поместный Собор 1917–1918 гг. разрешил в отдельных случаях, когда нет возражения общины и прихожан храма, использовать за богослужением вместо церковнославянского языка русский. Также и сам митрополит Савва в своем видеообращении к тверской пастве от 5 февраля 2020 года повторил этот апокриф.


Рассмотрим историю этого вопроса.

К Поместному Собору 1917–1918 годов, на волне революционной обстановки в российском обществе и среди духовенства, было подготовлено всё для того, чтобы произвести настоящую и всеохватную богослужебную революционную реформу в Русской Церкви. Однако, по действию Промысла Божьего, реформация Православия не состоялась.

До начала работы Поместного Собора в 1917 году Предсоборным советом был поставлен вопрос о богослужебном языке, в том числе и допустимость «введения в богослужение русского или украинского языка». VI отделом Предсоборного совета были приняты следующие тезисы:

1. Введение в богослужение русского или украинского языка допустимо.

2. Немедленная и повсеместная замена в богослужении церковно-славянского языка русским или украинским языком и неосуществима, и нежелательна.

3. Частичное применение русского и особенно украинского языка в богослужении (чтение Слова Божия, отдельные молитвы и песнопения, тем более замена и пояснение отдельных речений русскими или украинскими речениями, введение новых молитвословий на русском языке в случае их одобрения Церковию) допустимо и в известных условиях желательно.

4. Заявление какого-либо прихода о желании слушать богослужение на русском или украинском языке в меру возможности подлежит удовлетворению.

5. Творчество в богослужении допустимо и возможно.

6. Дальнейшие работы Особой комиссии по переводу, исправлению и упрощению славянского языка в церковных книгах желательны.

7. Работы Комиссии высокопреосвященного Сергия, архиепископа Финляндского и Выборгского, по сему предмету желательны.

Итак, Предсоборный совет фактически подготовил и провозгласил богослужебную реформу и вынес ее на рассмотрение Поместного Собора. Однако Промысл Божий вел Церковь на Соборе иным путем.

Вот что пишет сочувствующий реформаторскому движению в Русской Церкви современный исследователь архивов церковных документов того времени А.Г. Кравецкий в статье «Проблема богослужебного языка на Соборе 1917–1918 годов и в последующие десятилетия» (ЖМП. 1994. № 2. В цитатах из этой публикации указаны страницы в тексте):

«На Священном Соборе 1917–1918 годов был образован отдел “О богослужении, проповедничестве и церковном искусстве” под председательством архиепископа Евлогия (Георгиевского). Один из подотделов этого отдела обсуждал проблемы, связанные с богослужебным текстом и языком... В результате был принят следующий документ:

Священному Собору Православной Российской Церкви

О церковно-богослужебном языке

Доклад отдела “О богослужении, проповедничестве и храме”

1. Славянский язык в богослужении есть великое священное достояние нашей родной церковной старины, и потому он должен сохраняться и поддерживаться как основной язык нашего богослужения.

2. В целях приближения нашего церковного богослужения к пониманию простого народа признаются права общерусского и малороссийского языков для богослужебного употребления.

3. Немедленная и повсеместная замена церковно-славянского языка в богослужении общерусским или малороссийским нежелательна и неосуществима.

4. Частичное применение общерусского или малороссийского языка в богослужении (чтение Слова Божия, отдельные песнопения, молитвы, замена отдельных слов и речений и т. п.) для достижения более вразумительного понимания богослужения при одобрении сего церковной властью желательно и в настоящее время.

5. Заявление какого-либо прихода о желании слушать богослужение на общерусском или малороссийском языке в меру возможности подлежит удовлетворению по одобрении перевода церковной властью.

6. Святое Евангелие в таких случаях читается на двух языках: славянском и русском или малороссийском.

7. Необходимо немедленно образовать при Высшем Церковном Управлении особую комиссию как для упрощения и исправления церковно-славянского текста богослужебных книг, так и для перевода богослужений на общерусский или малороссийский и на иные употребляемые в Русской Церкви языки, причем комиссия должна принимать на рассмотрение как уже существующие опыты подобных переводов, так и вновь появляющиеся.

8. Высшее Церковное Управление неотлагательно должно заботиться изданием богослужебных книг на параллельных славянском, общерусском или малороссийском, употребляемых в Православной Русской Церкви, языках, а также изданием таковых же отдельных книжек с избранными церковно-славянскими богослужебными молитвословиями и песнопениями.

9. Необходимо принять меры к широкому ознакомлению с церковно-славянским языком богослужения как через изучение его в школах, так и путем разучивания церковных песнопений прихожанами для общецерковного пения.

10. Употребление церковно-народных стихов, гимнов на русском и иных языках на внебогослужебных собеседованиях по одобренным церковною властию сборникам признается полезным и желательным» (с. 70–71).

Что же было дальше? Был ли доклад «О церковно-богослужебном языке» в той редакции, которая была подготовлена соответствующим подотделом, принят Поместным Собором? Вопрос этот важен потому, что в ответ на обвинения в недозволенности служить на русском языке неообновленцы в своих публикациях ложно утверждают, что Поместный Собор 1917–1918 гг., якобы, утвердил этот доклад.

Продолжим цитировать А.Г. Кравецкого.

«Доклад подотдела был заслушан Соборным советом 29 августа (11 сентября) 1918 года и передан на рассмотрение Совещания епископов. Проходившее 9 (22) сентября в келиях Петровского монастыря Совещание епископов, на котором председательствовал Святейший Патриарх Тихон, рассмотрело доклад. Стенограммы обсуждения в архиве нет» (с. 71).

Итак, документ попадает наконец в решающий соборный орган – Совещание епископов. Неужели доклад будет утвержден? Ответ находим в резолюции Совещания:

«Совещание епископов, заслушав в заседании 9 (22) сентября сего года означенный доклад, постановило: доклад этот передать Высшему Церковному Управлению.

Согласно сему постановлению Совета епископов и во исполнение по сему предмету Предсоборного совета, представляю означенный доклад о церковно-богослужебном языке на разрешение Высшего Церковного Управления» (с. 71).

Другими словами, Совещание епископов доклад заслушало, но не утвердило и не одобрило, а постановило передать данный доклад на «разрешение» Высшего Церковного Управления.

Таким образом, Поместный Собор 1917–1918 годов в своем заседании под председательством Святейшего Патриарха Тихона никаких решений, утверждающих возможность или целесообразность литургических изменений в языке богослужения, не принял и никак не освятил реформаторскую обновленческую деятельность в Русской Церкви.

ВЦУ впоследствии эту резолюцию не утверждало.

В этом мы видим не случайное событие, объясняющееся революционной смутой и нехваткой времени для завершения работы Поместного Собора, а Промысл Божий, не допустивший реформации Русской Православной Церкви, и мы должны быть благодарны такому благому и промыслительному решению этого вопроса.

Эта резолюция Совещания епископов – членов Поместного Собора имеет важнейшее значение. Дело в том, что современные обновленцы, ради оправдания своих самочинных переводов богослужения на русский язык, вводят в заблуждение православных, постоянно ссылаясь на несуществующее решение, якобы принятое на Поместном Соборе, согласно которому допускается использование русского (русифицированного) языка в богослужении. Эти лживые утверждения можно встретить в ряде публикаций неообновленцев и, к сожалению, в словах митрополита Тверского Саввы. И по недоразумению в словах некоторых искренних тверских православных верующих – противников использования русского языка за богослужением, которые, при этом, не против чтения Евангелия и Апостола на русском языке...

Впоследствии обновленцы 1920-х годов при проведении в жизнь своих литургических реформ и при провозглашении своих церковно-политических программ не любили ссылаться на решения Поместного Собора 1917–1918 гг. Они упоминали его обычно, лишь критикуя его недостаточную «революционность». Решения о допустимости использования русского языка обновленцы принимали на своих антитихоновских «соборах».

* * *

Итак, Поместный Собор 1917–1918 годов под председательством Святейшего Патриарха Тихона никаких решений, утверждавших возможность или целесообразность изменений в языке богослужения, не принял.

4/17 ноября 1921 года появилось Обращение Святейшего Патриарха Тихона к архипастырям и пастырям Православной Российской Церкви, в котором говорилось:

«Ведомо нам по городу Москве и из других мест епархиальные преосвященные сообщают, что в некоторых храмах допускается искажение богослужебных чинопоследований отступлениями от церковного устава и разными нововведениями, не предусмотренными этим уставом. Допускаются самовольные сокращения в чинопоследованиях и даже в чине Божественной литургии. В службах праздникам выпускается почти все, что составляет назидательные особенности праздничного богослужения, с обращением, вместо того, внимания на концертное исполнение обычных песнопений, не положенных по уставу, открываются царские врата во время, когда не следует, молитвы, которые положено читать тайно, читаются вслух, произносятся возгласы, не указанные в Служебнике; шестопсалмие и другие богослужебные части из слова Божия читаются не на церковнославянском языке, а по-русски; в молитве отдельные слова заменяются русскими и произносятся вперемежку с первыми; вводятся новые во время богослужения действия, не находящиеся в числе узаконенных уставом священнодействий, допускаются неблагоговейные или лицемерные жесты, не соответствующие требуемой существом церковной службы глубине чувства смиренной, трепещущей Божия присутствия, души священнослужителя.

Все это делается под предлогом приспособить богослужебный строй к новым требованиям времени, внести в богослужение требуемое временем оживление и таким путем более привлекать верующих в храм.

На такие нарушения церковного устава и своеволие отдельных лиц в отправлении богослужения нет и не может быть нашего благословения.

Божественная красота нашего истинно назидательного в своем содержании и благодатно действенного церковного богослужения, как оно создано веками апостольской ревности, молитвенного горения, подвижнического труда святоотеческой мудрости и запечатлено Церковью в чинопоследованиях, правилах устава, должна сохраняться в Святой Православной Русской Церкви неприкосновенною как величайшее и священнейшее ее достояние. Совершая богослужение по чину, который ведет начало от лет древних и соблюдается по всей Православной Церкви, мы имеем единение с Церковью всех времен и живем жизнью всей Церкви...»

 Тихон, Патриарх Московский и всея России

Град Москва 4/17 ноября 1921 г. № 1575. 

ГАРФ, ф. 550, оп. 1, номер 152, л. 3–4.

А 14 сентября 1925 года Патриарший местоблюститель митрополит Петр (Полянский) издает распоряжение всем верным чадам Русской Православной Церкви, которое сохраняет свою силу и до сего дня и в котором говорится о «введении различных, часто смущающих совесть верующих новшеств при совершении богослужения…», в частности,

«п. 13) Введение в богослужебную практику русского языка… Я решительно заявляю, – писал митрополит Петр, – о недопустимости… подобных явлений в церковно-богослужебной практике… и предупреждаю, что упорствующие новаторы будут подвергнуты мною взысканиям» (ЦИАМ, ф. 2303, оп. 1, № 232, л. 1–3. Машинопись.).

Будем помнить эти указания Первосвятителей Церкви Русской святого Патриарха Тихона и священномученика Петра и, руководствуясь их распоряжениями, бережно хранить Предание Церкви и церковнославянский язык богослужения.

Редакция сайта «Благодатный Огонь»


Благодатный Огонь




Голосование за статью

 /  Не понравилась  -  ...

Комментарии:

Сергей 14.02.2020 в 00:41:04

После прочтения мудрой статьи становится ясно, что никакого решения в отношении русского языка на Поместном Соборе принято не было. Будем надеяться, что церковная общественность и прихожани выступят за сохранения церковнославянского языка....

Сергей Степанов 11.02.2020 в 17:41:47

Неравнодушная, на Русской Народной Линии.

Анна 10.02.2020 в 13:45:42

Я как одна из тверских православных верующих не имею лояльного отношения к введению русского языка в богослужение. В храм, в котором это начнут внедрять, я даже ходить не стану. И без того получаешь раздражение, а не умиротворение, когда слышишь в стенах храма на богослужении какое-то концертное исполнение песнопений. Не буду говорить обо всех храмах, но в Вознесенском соборе такое имело место быть.

Неравнодушная 10.02.2020 в 13:08:42

Как прошла запись видеобращения тверчан 9 февраля? И какие ресурсы, кроме благогня, освещают эти события?

Евгений 09.02.2020 в 18:41:46

Очень справедливое замечание редакции о лояльном отношении к введению русского языка среди тверских православных верующих. Подождём реакции патриарха даже на такое мягкое обращение...

Михаил Яблоков 09.02.2020 в 16:33:50

Вообще Поместный собор 1917-18 гг. очень мутный. Был созван без высочайшего повеления, вопреки воли Государя.

Добавить комментарий:

Код анонса статьи для вставки в блог или на сайт

показать анонс