Актуальные статьи
Соблазны конгрегационализма: уроки истории
В свое время ведь были востребованы ставшие из преподавателей духовных школ атеистическими агитаторами А. Осипов, Е. Дулуман (который, насколько мне известно, и сейчас жив и подписывается не только доктором философских наук, но и кандидатом богословия, проповедуя атеизм при этом). Сейчас востребованы другие «герои», считающие, что «церковное учение стало сильно отставать от современных знаний» и на этом основании заявляющие о своем расхождении с Церковью. На пороге строительства глобального мира нужно «христианство без Христа».
Если внимательно посмотреть текст интервью Якубовского, то там все это сформулировано очень наглядно: «У нас приходится слышать стоны по поводу того, что в Европе будто бы храмы и монастыри стоят пустыми, но это ни на чем не основанный испуг: там стало меньше обрядовости, но христиане никуда не делись и их значительно больше, чем у нас. Просто христианские ценности — доброта, гуманизм — впитались в повседневность, вошли в законодательство, стали частью жизни семьи, общения между людьми. То есть эти ценности, по большому счету, не нуждаются в абсолютном посредничестве культа и обряда»[1]. Таким образом, Европа, где христианство стало брендом антихристианского мировоззрения, предлагается как пример для подражания России, в которой традиционные ценности еще не пустой звук.
Полностью отсутствует понимание того, зачем нужен священник: «вот раньше священник был источником знаний для пары тысяч (Когда «раньше», откуда такие гигантские цифры? Как физически можно научить 2 тысячи человек? И чему, какие знания им давались? – А.Ф.) совершенно неграмотных прихожан в условиях, когда не было образования, свободной информации и так далее. Сегодня человек может получить любые знания, лишь правильно сформулировав запрос в строке браузера, так что уменьшилась необходимость в священнике как учителе»[2]. А то, что основное назначение священника – совершать таинства, а не «социально полезные» функции интервьюер видимо не знает.
В интервью предлагается восприятие монашества, основанное скорее на курьезной атеистической литературе, чем на церковных реалиях, при всем их несовершенстве: «Монахам по канону жениться запрещено, это один из способов держать церковных служащих в узде, но в наши дни, насколько я знаю, где-то и как-то эти ситуации решаются: женившийся монах переводится куда-нибудь священником, просто несколько меняется статус»[3]. То есть со стороны того, кто дает интервью (если это правда он) здесь попытка не признать свою немощь, оставление обетов, что плохо, но по человечески вполне понятно, а выставить себя и «героем», не захотевшим двойной жизни, которая якобы была для него возможна. И интересный штрих – какими видятся Якубовскому «идеальные» монахи: «Монахи напоминали хиппи, только еще и правильных»[4].
В общем, для мира того, кто давал интервью, вполне актуально озвученное в нем высказывание: «Опытный психиатр может принести человеку гораздо больше пользы, чем человек получит от рядовых батюшек»[5].
Но ключевой среди всего этого мне показалась следующая фраза: «Церкви как сообществу верующих, мне кажется, сегодня больше подходит горизонтальная структура, сетевое устройство. Каждый христианин в состоянии поступать так, как и подобает христианину. Когда клир зависит от руководства материально, то никто не посмеет высказывать нечто отличное от того, как мыслит шеф, не подвергая себя неприятностям. А в независимой финансово структуре дела обстоят иначе: апостол Павел, вспомним, сам шил палатки и не был никому обязан»[6].
Один из видных американских ученых, автор трудов в сфере политологии и государственного управления профессорВинсент Остром в своей работе «Смысл американского федерализма» характеризовал американское общество, как «находящееся в согласии с учениями иудаизма и христианства»[7], что, по его мнению, отражено в Декларации независимости[8]. Дэниел Эйлазар в ряде своих работ по федерализму указывал на происхождение слова «федерализм» от латинского термина «foedus», означающего «соглашение»[9]. Приводя его в качестве примера, Винсент Остром отмечал, что данный термин «является фундаментальным понятием в библейской традиции и означает соглашение с Богом, а также между теми людьми, которые решили строить свои отношения друг с другом на основе соглашения. “Федеральная теология” в ХVІ и ХVІІ веках была теологией соглашения и разрабатывалась рядом протестантов с целью постичь систему церковного правления, которая основывалась на ветхозаветной концепции соглашения, а в Новом Завете нашла отражение в идее раннехристианских братств[10]. Она резко противоречит доктрине апостольской преемственности»[11].
Сегодня среди православных в России все чаще можно слышать о преимуществах конгрегационализма (обычно по другому называемого). В зарождении «церковно-парламентской демократии» заинтересованы, например, представители т.н. «местной соборности» в лице священника Георгия Кочеткова и его общины «полных членов Церкви»: «Ждет своего решения вопрос возрождения принципов местной соборности, в связи с чем только и возможно говорить о выборе богослужебного языка, выборности священников и диаконов...» (Из «Обращений членов и друзей Сретенского и Преображенского братств», принятом на VIII ежегодном собрании братства «Сретение» в августе 1997 года). При этом подразумевается выборность не только духовенства, но даже и епископата мирянами общины. Но во что это вылилось в России в прошлом веке?
Сразу вспоминается Февральская революция, которая сопровождалась рядом антицерковных действий, которая фактически стала и «религиозной революцией», уникальной в истории Православия. В марте-апреле 1917 года по стране прокатилась волна чрезвычайных епархиальных съездов духовенства и мирян. В соответствии с их решениями, с кафедр были смещены свыше 10 наиболее скомпрометированных архиереев, избранные епархиальные советы значительно ограничили епископскую власть. Вводился выборный порядок замещения всех духовных должностей, коллегиально – представительское начало церковного управления, демократизировалась приходская жизнь[12].
Протопресвитер Николай Любимов, вошедший в 1917 году, после Февральской революции, в состав Священного Синода Русской Православной Церкви вспоминал, что, например, депутация из Владимирской епархии «решительно требовала увольнения архиепископа Алексия; иначе произойти могут в епархии прискорбные эксцессы. В некоторых храмах перестали уже поминать архиепископа. Из 372 членов Владимирского съезда не нашлось ни одного защитника архиепископа и съезд единогласно постановил ходатайствовать об удалении его на покой»[13]. Архиепископ Алексий, будучи вызван для объяснений в Петроград, прислал телеграмму о том, что по болезни приехать, не может, просит дать ему 2-х месячный отпуск, после которого уволить его на покой, дав ему в управление какой-либо монастырь в Москве или Киеве. Синод постановил уволить его, согласно прошению, сразу же, ввиду тревожного состояния епархии, а суждение о его дальнейшей судьбе иметь по окончании его отпуска[14]. Через свободное избрание, тайным голосованием, на Владимирскую кафедру был избран архиепископ Сергий (Страгородский), впоследствии Патриарх[15], 28.11 (11.12).1917 года он был утвержден в должности архиепископа Владимирского и Шуйского Патриархом Тихоном[16].
Демократические выборы при решении вопроса с замещением постов приходскими священнослужителями нередко принимали самые уродливые и гротескно-комические формы. В той же Владимирской епархии, в одном селе, мужики-прихожане миром порешили избрать в диаконы своего «голосистого» односельчанина и, желая видеть, как этот мужик будет выглядеть во время священнодействия, силой и угрозами заставили своего батюшку допустить его к диаконскому служению Божественной Литургии. И этот мужик, облаченный в диаконские священные одежды, начал служить Литургию. Правда, в алтарь священник его не допустил, но, тем не менее, он сказал великую ектенью и две малых и только перед малым входом священник опять взмолился перед прихожанами о прекращении этого лицедейства, угрожая прекратить служение Литургии, и кощунство было прекращено[17].
Про обновленчество, как самый яркий пример того, какие формы принимает конгрегационализм в России, много написано, в любом случае – это тема отдельной статьи.
Однако в ХХ веке помимо опыта обновленческого движения имеется и опыт внтурицерковной жизни Русской Православной Церкви в период, когда согласно постановлению ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных объединениях» 1929 года, являвшегося де-юре основным законом, регулирующим религиозную жизнь в России до 1990 года (а при отсутствии союзного законодательства в определенной мере и во всем Советском Союзе). Наиболее интересен здесь период антицерковных репрессий инициированных Н.С. Хрущевым в 1958-1964 гг. Внешне все должно было выглядеть демократично, поэтому Священный Синод, Архиерейский Собор, а затем и каждый приход должны были принять решение об отстранении духовенства от хозяйственной деятельности приходских общин. Приходы получили самостоятельность от архиереев, как сегодня мечтают многие из представителей церковного либерализма в Православии. Но чем это обернулось в реальности?
Церковные советы, ставшие полноправными хозяевами в приходах, зачастую комплектовались из людей неверующих, интеллектуально неполноценных, но, в силу случая, получивших возможность расхищать церковные средства и показывать свою «власть» над духовенством. Все случаи их злоупотреблений, как правило, покрывались государственной властью. Духовенство, лишившееся возможности распоряжаться церковными средствами, оказалось в крайне сложном положении. С другой стороны – отстранение от хозяйственной деятельности, возможно, предотвратило часть репрессий в отношении священнослужителей по экономическим обвинениям.
Закрытие храмов при Н.С. Хрущеве имело своей целью «выровнять» общее их количество по Советскому Союзу, так как на оккупированных территориях, особенно на Украине, и в Центральной России количество действующих храмов отличалось в разы. В Центральной России в этот период количество закрытых храмов было хотя и существенным, но не носило тотальный характер. Частой сменой правящих архиереев власть стремилась воспрепятствовать их сближению с массами верующего народа.
И после отстранение Н.С. Хрущева от власти ситуация внутри приходов не изменилась. Особой проблемой была конфронтация церковных советов со священниками и епископами, связанная с тем, что по советскому законодательству духовенство не имело реальной власти в приходах.
Например, в Ивановской епархии она приняла особо острую форму. На старосту Преображенского собора г. Иваново А.А. Вереникина и его окружение поступало много устных и письменных жалоб со стороны прихожан, но когда архиепископ Феодосий говорил об этом уполномоченному совета по делам религий по Ивановской области Н.В. Тимофееву, то уполномоченный непременно упрекал его в том, что он очень доверчивый человек и любит слушать сплетни[18].
А в отчете в Патриархию за 1972 год архиепископ Феодосий писал: «Общее и принципиальное отношение ко мне церковного совета ясно и недвусмысленно выразил однажды председатель ревизионной комиссии кафедрального собора А.Н. Аксенов в разговоре обо мне с одной служащей собора сказав следующие слова: «Это для вас он Владыка, а для нас он ничто».[19]
Члены церковных советов подозревались прихожанами в равнодушном отношении к религии и даже атеизме, в разных манипуляциях со свечами, кружками и пожертвованиями[20].
Очень непростыми были отношения духовенства с исполнительными органами приходов. Тот же архиепископ Феодосий констатировал, что среди членов церковных советов, церковных служащих и певчих попадаются люди неверующие, сомнительной нравственности, которые за церковными службами никогда не бывают и не исполняют никаких церковных обрядов[21].
Были определенные проблемы и с исполнительными органами сельских приходов. Архиепископ Феодосий в отчете в Патриархию писал: «Самоуправно, дерзко и грубо ведет себя староста церкви п. Старая Вичуга А.Н. Морева, как в отношении прихожан, так и в отношении духовенства и даже архиерея. Маленький, но материально хорошо обеспеченный храм из-за ее нерадивого отношения содержится в грязном и запущенном состоянии. Священнослужителей она рассматривает как личных наемных работников. Не получая зарплаты, чтобы не лишиться пенсии, она занималась перепродажей несгоревших свечей в свою пользу; с прихожанами, духовенством и служащими Церкви была невероятно дерзка и груба»[22].
Необходимо привести несколько цитат из писем верующих Патриарху, чтобы проиллюстрировать деятельность церковных советов документальным источником. «На наш взгляд не внушает доверия весь церковный совет. В самом деле Гайдук это ярый антихрист и хитрый лицемер. Казначей Кротова невера сребролюбивая и к тому же легкого поведения. Покровский Н.С. серебролюбивый, кощунник и невера. Вот лица этих так называемых исполнителей органа собора».[23]
Другое, более позднее письмо, написано еще ярче: «Староста церкви Вереникин А.А. шофер по профессии, человек неверующий, очень грубый с прихожанами и духовенством, имеет жену и шесть человек детей. Регент храма Левчук Б.П. окончил духовную семинарию и академию, со своей супругой не живет, а как Вереникин А. прелюбодействует с певчими из своего хора и с женой отца Николая Чернявского, у которого тоже двое детей. Продавец Ильинская К.С. это такая личность, что страшно представить. Ильинская, некогда имея на руках троих детей, сдала их в детдом и сама нанялась в домработницы к отцу Александру Ильинскому (ныне покойный). Она разбила семью отца Александра (жена и дети ушли от него) и прижила с ним сына. На смертном одре она принудила отца Александра зарегистрировать с ней брак, не расторгнув брака с первой женой. Как ей удалось это сделать неизвестно. И теперь эта Ильинская, величая себя “матушкой”, командует в храме»[24].
Впрочем, некоторые заслуживающие доверия очевидцы событий того времени считают, что авторы кляуз были людьми намного более порочными и беспринципными, чем те, о ком они писали.
Один уважаемый священнослужитель в личной беседе выразил мнение, что работники исполкомов и уполномоченные были гораздо порядочнее, чем многие, так называемые «верующие», приходившие в храм из любви к кляузам и пакостям ближним.
Вот, например, свидетельства о некоторых эпизодах служения преподобного архимандрита Леонтия (Стасевича), которому шел девятый десяток в селе Михайловское Фурмановского района Ивановской области: «Ему делали подножки во время каждения храма, а несколько раз, как бы ненароком роняли на него тяжелые хоругви. Некоторые только что молились в храме, вышли на улицу и стали поджидать отца Леонтия, чтобы избить его. Но помощники батюшки догадались об этом, успели вывести его боковым выходом»[25].
Хорошо характеризует авторов жалоб «от верующих» на священников следующий текст, достаточно типичный: «Преосвященный Владыко! Почему Вы никуда не переводите монаха Сергия? По Вашему он хорош, а нам он не нравится, просим убрать его из храма. Его место в селе, а не в кафедральном соборе; он окаянный монах, гад собачий. Вы значит его любите, и не уважаете верующих, управляете свое самолюбство. Потому у Вас нет никакого Бога, а есть только диавол, и ты слуга его».[26]
Настоятель Покровской Церкви с. Покров-Задорожье Юрьевецкого района Ивановской области протоиерей Александр Борисоглебский, человек преклонного возраста, в 1971 году просил отправить его за штат, вследствие конфликта с церковным советом. В частности он писал: «Вам известны недружелюбие и насмешки со стороны церковного совета. За всю жизнь такого отношения во время долгой Церковной службы я нигде не получал; это считаю и послужило что я оказался в Юрьевецкой больнице под операцией»[27]
Митрополит Вениамин (Федченков) так вспоминал об имевших место кляузах: «Недели две-три назад поступила к нам бумага клеветниц, будто бы секретарь Епархиального Управления Протоиерей С. В. даже не имеет хиротонии! В тот же день я выяснил документально полную ложь жалобы, но ещё потребовалось десять-двенадцать дней, чтобы добыть все материалы, показания свидетелей и пр. И написали чуть не книгу! Оказалось: совершенная ложь. А фамилии выдуманы. В Патриархии же снова поверили. Это — несчастие, поощряющее кляузниц!»[28]
Российский закон «О свободе вероисповеданий» 1990 года во многом был наследником постановления 1929 года и не учитывал особенностей внутрицерковной жизни, основанной на строгой иерархичности. Однако на практике в 1990-е годы представители органов государственной власти в России, несмотря на букву закона, в большинстве случаев считались с иерархическим устройством, как Русской Православной Церкви, так и других религиозных организаций. Децентрализация государственной власти привела к тому, что каждый глава субъекта Федерации и иногда даже муниципального образования строил государственно-церковные отношения, исходя из своих симпатий и антипатий.
Закон «О свободе совести и религиозных объединениях» 1997 года был призван несколько ограничить деятельность зарубежных проповедников нетрадиционных для России религиозных учений, но в отношении Православия был вполне лоялен. Государство, наконец, законодательно признало иерархичность Церкви. Православный приход уже не воспринимался государством как абсолютно обособленная единица и рассматривался как юридическое лицо, неотъемлемо входящее в структуру централизованной религиозной организации.
Сегодня, в рамках развития процессов демократизации, повышения роли гражданского общества, у многих возникают соблазны вновь вернуть административное устройство Русской Православной Церкви в «лоно конгрегационализма», подобно тому, как это было в 1929-1990 годах. Наверное, приведенные выше примеры уже сами по себе достаточно ясно показывают, во что это превращается на практике. А заключить хотелось бы словами авторитетного американского профессора о доктрине конгрегационализма: «Она резко противоречит доктрине апостольской преемственности»[29]. Соответственно, ее приверженцы являются всего лишь новым направлением протестантизма, неообновленчеством, появившимся на православной почве, что неудивительно, учитывая то влияние, которое оказывает сегодня на массы западная культура.
Об авторе: Алексей Федотов, доктор исторических наук, профессор Ивановского филиала Института управления (г. Архангельск)
[7] Остром В. Смысл американского федерализма. Что такое самоуправляющееся общество. М., 1993. С. 72
[9] Elazar D., Kincaid J. Covenant, Polity and Constitutionalizm // Publis.1980. Vol. 10. P. 3-30
[10] По мнению профессора Острома
[12] См.: Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999, С. 68-69.
[13] См.: Российская Церковь в годы революции (1917-1918).: Сборник. М., 1995. С. 99.
[14] См.: Российская Церковь в годы революции (1917-1918).: Сборник. М., 1995. С. 104-105.
[15] См.: Российская Церковь в годы революции (1917-1918).: Сборник. М., 1995. С. 7.
[16] См.: Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и Всея Руси. М., 1994. С. 66.
[17] См.: Российская Церковь в годы революции (1917-1918).: Сборник. М., 1995. С. 210-211.
[18] Цит. по: Федотов А.А. Русская Православная Церковь в 1943-2000 гг.: внутрицерковная жизнь, взаимоотношения с государством и обществом (по материалам Центральной России). Иваново, 2009. С. 130
[19] Там же
[20] Там же
[21] Цит. по: Федотов А.А. История Ивановской епархии. Иваново, 1998. С. 53-54.
[22] Цит. по: Федотов А.А. Русская Православная Церковь в 1943-2000 гг.: внутрицерковная жизнь, взаимоотношения с государством и обществом (по материалам Центральной России). Иваново, 2009. С. 131
[23] Там же
[24] Там же
[25] Житие и чудеса преподобного Леонтия Ивановского. Иваново, 1999. С. 46.
[26] Цит. по: Федотов А.А. Русская Православная Церковь в 1943-2000 гг.: внутрицерковная жизнь, взаимоотношения с государством и обществом (по материалам Центральной России). Иваново, 2009. С. 132
[27] Там же
[28] Вениамин (Федченков), митрополит. Записки епископа. С-Пб., 2002 С. 405
Карта Cбербанка: 2202 2062 6781 2241
ЮMoney (Яндекс-Деньги): 410012614780266
Агапит 04.01.2014 в 13:22:19
Михаилу Ершову.
Получился разговор слепого с глухим. И Вам мудрости и спасения души. С близгрядущим Праздником!